Архив журнала

Аннотация: Задача исследования — раскрыть содержание (семантику и прагматику) «истерики» как характеризующей (оценочной) номинации субъектов и объектов политической коммуникации. Обращается внимание на, с одной стороны, частотность лексем истерика, истеричный, истерично, истеричность в современной политической коммуникации, с другой — их многозначность. Подчеркивается, что выбор авторами политических текстов принципиально амбивалентной оценочной номинации истерика / истерично только частично связан с объективным содержанием описываемого политического события: главной является оценочная характеристика, а истерике могут приписываться не только личностно-характеризующие смыслы и целеполагание, но и речевая структурность. Объект описывается по модели, включающей параметры: общая ситуация и культурный контекст (обострение политической обстановки в современном мире; нарастание агрессии и манипулятивности политики ряда стран; появление новых возможностей и типов влиятельности и лидерства благодаря Интернету); семантика (тематика); прагматика: ролевая структура (субъекты и объекты); жанры; внутренняя (прагмасемиотическая, интенциональная) структура; парадигматика (синонимы и антонимы истерики) и синтагматика (причины и результаты). Противопоставляются истерика бессознательная и сознательная — только в последнем случае можно говорить о иллокуциях. В текстах политиков, политологов истерика и доведение до истерики часто предстают как активная, но ошибочная политика в неблагоприятной ситуации, чьи результаты крайне редко оцениваются позитивно. В большинстве случаев подчеркиваются негативные результаты: утрата доверия, ухудшение отношений между странами, взаимонепонимание, вражда.

Abstract: The aim of the study is to reveal the content (semantic and pragmatic) of “isterika” (hysteria or hysterics) as a characterizing (evaluative) nomination of subjects and objects of political communication in Russian. On the one hand, attention is drawn to the frequency of the lexemes isterika, isterichnyy, isterichno, isterichnost' in modern political communication, on the other hand, to their polysemantic nature. It is emphasized that the choice by the authors of political texts of the fundamentally ambivalent evaluative nomination isterika/isterichno is only partially related to the objective content of the political event described: it is the evaluative characteristic that is of prime importance, and isterika can be considered to possess not only personality-characterizing meanings and goal-setting, but also speech structurality. The object is described according to a model that includes the following parameters: general situation and cultural context (aggravation of the political situation in the modern world; growing aggression and manipulativeness of the policies of a number of countries; the emergence of new opportunities and types of influence and leadership thanks to the Internet); semantics (topics); pragmatics: role structure (subjects and objects); genres; internal (pragmasemiotic, intentional) structure; paradigmatics (synonyms and antonyms of isterika) and syntagmatics (causes and results). Unconscious and conscious isteriki are contrasted — only in the latter case can one speak of illocutions. In the texts of politicians and political scientists, isterika and dovedenie do isteriki (bringing to uncontrolled tears) often appear as an active but erroneous policy in an unfavorable situation, the results of which are extremely rarely evaluated positively. In most cases, negative results are emphasized: loss of trust, deterioration of relations between countries, mutual misunderstanding, and hostility.