Архив журнала

Аннотация: Директивные речевые акты являются типичной чертой политического дискурса. Речевые акты запроса, совета и речевые акты приказа являются на данный момент оптимальными классификационными группами для реализации директивных речевых актов. Эти три типа речевых актов различаются по степени выраженности речевой власти и силы, а также по прямоте и косвенности их реализации. Это играет различную роль на прагматическом уровне, особенно на социально-прагматическом уровне. В данном исследовании рассматриваются политические директивные речевые акты, чтобы выявить различия и сходства в прагматических особенностях и функциях директивных речевых актов, используемых главами государств Китая и России. Исследование показывает, что российские главы государств чаще используют запросные и советующие речевые акты, которые характеризуются слабой речевой властью и силой, тогда как китайские главы государств чаще используют приказы, отличающиеся высокой речевой властью и силой. На прагматическом уровне использование политических директивных речевых актов в России больше подчеркивает равенство в отношениях между начальством и подчиненными, тогда как в Китае директивные речевые акты больше подчеркивают «партийное руководство всем».

Abstract: Directive speech acts are typical of political discourse. The speech acts of request, advice, and command currently make up optimal classification groups in which directive speech acts are realized. These three types of speech acts differ in the degree of expression of authority and power, as well as in the direct or indirect way of their realization. This plays a varying role at the pragmatic level, especially at the socio-pragmatic one. This study examines political directive speech acts in order to identify the differences and the similarities of the pragmatic features and functions of directive speech acts used by the heads of state of China and Russia. The research shows that Russian heads of state more frequently use speech acts of request and advice, which are characterized by weak speech authority and power, whereas Chinese heads of state more often use commands, distinguished by strong speech authority and power. On the pragmatic level, the use of political directive speech acts in Russia rather emphasizes equality in the relationships between the leaders and the rank and file, whereas in China, directive speech acts sooner emphasize “party leadership in everything.”